А чего считать - Пилька за день до этого тему замутит - с соплями, фотками и вздохами ...

Ронд, асю она себе ставит ...

Есть такие мелкие, позорные прорушки у любой старушки; ты можешь быть трижды эстет и привереда, Мистер Искушенный, вино урожая того года, в который родился твой отец, календарь с репродукциями де Кирико, изящные запонки из белого золота - но однажды в магазине "Союз", куда ты зайдешь за dvd молодого Стинга, в дурашливом выпуклом глазу маленького телевизора ты увидишь кадр из дешевой американской романтической комедии, где девушка, трепеща ресницами, склоняется к юноше, лежащему после драки на асфальте, и едва касается пухлым ртом его рассеченной губы - и тебя срежет влет, в самое нутро, тебе захочется осесть на кафель, силой заталкивая воздух в глотку, и расплакаться, как малое дитя.

Ты никому, конечно, про это не расскажешь, это стыд; это с острым наслаждением растоптанный сандалиями слизняк в детстве, это первая торопливая мастурбация над фразой в книге "и он бросил ее спиной на кровать", гнусно и сладко; это то, что зашивается сразу в подкладку сердечной мыщцы, чтобы не выдать даже под пыткой.

Так я тку себе идеальный мыслительный кокон, Маркес, Кутзее, гениальная ДиФранко, ностальгический живой альбом Чижа, последний, потусторонний Сережа Бабкин, ранний Кар-вай - пенная, ароматная ванна смыслов, герменевтическое пиршество - но пронзительно солнечным весенним полднем, когда я забираюсь на переднее сиденье к водителю маршрутки, и на нас несется город, как лабрадор, разбрызгивая солнце, заливая слюной лобовое стекло, - и печальный шоферюга-молдаванин выворачивает ручку приемника, а оттуда Дима Билан вдруг поет:

Прости мне мою печаль,
Позволь мне немного слез.

И я усмехаюсь, потом легонько колет под левой грудью, потом слышно:

Уйдет на сегодня боль,
Но завтра - вернется вновь;
Я знаю,
Что это была любовь.

Полная беспомощность; психика, привыкшая к метафорам и иносказаниям, ломается, как засахаренная корка варенья, под тупым лобовым тараном попсы.

- Как глупо, - думаю, - нет, фу, зачем он так плачет голосом, мальчики никогда не скажут, что это была любовь, даже если их будут пытать раскаленным железом, - а сама уже мерзлыми пальцами размазываю влажное под глазами, и гнет пополам, дугой выгибает, детский сад, Вера, где тонко, там и рвется, какая уж тут герменевтика.

Никакой.
(с)

Ронда, за што? Коди нед же...

Рыночный юмор...

Столица готовицца к празднику ...

..их лица сияют..

срочно уезжают за горот....

Записала - Питер - загорот Москвы

..их лица сияют..