Ну вот веть Кисс, Шуфутинской жеж, любимый.

Под ольхой задремал есаул молоденький
Приклонил голову к доброму седлу.
Не буди казака, Ваше благородие,
Он во сне видит дом, мамку да ветлу.
Не буди казака, Ваше благородие,
Он во сне видит дом, мамку да ветлу.
А на окне наличники, гуляй да пой станичники,
Черны глаза в окошке том, гуляй да пой казачий Дон.

Он во сне видит Дон да лампасы дедовы,
Да братьев баловней, оседлавших тын.
И сестрицу свою, девку дюже вредную,
От которой, мальцом, удирал в кусты.
И сестрицу свою, девку дюже вредную,
От которой, мальцом, удирал в кусты.
Не буди, атаман, есаула верного.
Он от смерти тебя спас в лихом бою,
Да еще сотню раз сбережет, наверное.
Ах, не буди, атаман, ты судьбу свою.
А на окне наличники, гуляй да пой станичники,
Черны глаза в окошке том, гуляй да пой казачий Дон.

Полыхнули кусты иван-чаем розовым,
И со скошенных трав тянется туман.
Задремал под ольхой есаул на роздыхе.
Не буди своего друга, атаман.
Задремал под ольхой есаул на роздыхе.
Не буди своего друга, атаман.
А на окне наличники, гуляй да пой станичники,
Черны глаза в окошке том, гуляй да пой казачий Дон.