- Во, - говорит тетка в кепке, разглядывая возведенные в шестом веке своды Айя Софии, - Во какие штуки чучмеки делали, пока мы хрущевки строили!
Две девушки, и одна говорит другой мечтательно: "Нет, все-таки он добрый и хороший". Вторая хлопает ее по плечу, заглядывает в глаза и говорит обрадованно: "Вау! Он тебя оттрахал, наконец?"
Все понимает.
В семь утра из московского поезда выходит на перрон питерского вокзала роскошная блондинка титанического роста, с распущенными до попы прямыми волосами, в алых сапогах на два пальца выше колена (каблуки шпильками), с алой крокодиловой сумкой на плече, и руки в длинных алых перчатках вытягивает по швам перед небольшим встречающим ее мальчиком, и спрашивает тихо:
- Ну как?
Он смотрит оценивающе и не без сомнения отвечает:
- Для Питера-то нормально... А вот в Москве это не чересчур было?
