И еще одно произведение. (извините, много букв...))))))))))
"Владимир и Анна. Наши дни."
Владимир
Понедельник. 4 часа утра.
Я вернулся. Устал, как собака, грязный, как свинья, камуфляж весь в саже, руки все еще пропитаны запахом пороховой гари. Смертью пахну, одним словом. Глаза. Как у кролика, кровью налились - не спал трое суток. В вертушке по дороге домой по привычке писал рапорт - чтобы время потом не терять. Теперь все. Три дня отгула. Загула? Не знаю, скорее всего просто спать.
Я вернулся. Живой. Не ранен. В этот раз всех наших Бог хранил. Только у Сашки плечо зацепило - еще один шрам на шкуре. Даже зашивать не пришлось - обошлись пластырем и известной матерью.
Черт! Опять лифт не работает. Поймать бы этого гада, что по ночам лифт выключает... Второй этаж.... Я бы ему ноги переломал и на руках заставил ползти на последний этаж... Третий... Вещмешок тяжелый, словно туда кирпичей насовали, а ведь почти пустой... Четвертый.... Нет, спать надо... Холодильник пустой, квартира пуста... Пятый.... Боцману я глубоко до фонаря... Шестой.... Ему бы Вискаса нажраться и на диван... Седьмой. Дверь. Ключ.... Я дома.
Выключатель нашел по привычке, щелкнул с порога и ... Ну, Варвара Никитична.... уважила. В коридоре все блестит! Нет, я конечно, бардака не разводил, но пол я просто пылесошу, а тут - вымыли чуть не с полиролем. Зеркало блестит, разводов нет. Следы на полу (я уходил в спешке) исчезли. Кошачьих шалостей и клочков шерсти Боцмана - тоже нет. Первый раз чудо такое.
Чтобы не гробить чужой труд, разулся, не входя в квартиру, грязные ботинки, да и камуфляж отнес на балкон - сейчас не до того.
Гостиная сверкает. И с чего бы это тетя Варя так разошлась? О! Боцман. Сонно лупает желтыми глазищами. А толстый-то какой стал! И ведь не рад ни капли. Словно не жил больше недели в пустой квартире. Вот гад!
Так. В душ! Снять с себя все! И вымыться. ГОРЯЧЕЙ ВОДОЙ!!! О-о-о! Термобелье - штука отличная, но если его носить не снимая по четыре-пять дней... Так. Замочить в тазик. Даже смешно, какой я хозяйственный. Белье - в тазик, носки - у ванны постоят в очереди. Гад, все же Бен Ладен. Сразу не мог сказать, что не на пару дней едем... Ну да ладно.
Вода... Горячая.... Жесткая мочалка по телу, особенно по рукам. Смыть запах стрельбы, запах смерти. Хозяйственным мылом. Все эти новомодные Давы и Пальмоливы - только от пыли помогают. Так, тереть не щадя. Пусть кожа на руках поцарапается, пусть волоски выдираются, но порох - смыть.
Теперь холодной водой.... Как там Дюша учил... Мантра: Хре- е- ен Ва- а – ам Все- е- ем. И смываем холодным душем. Хорошо...
Теперь можно и к зеркалу. Ну, побриться - это завтра. Голову постричь. Глаза - выспать. Рожа - помятая, не без того. Но на человека уже похож. Теперь съесть чего-нибудь и баиньки. Ха! В доме были одни кошачьи консервы. Да и то вряд ли остались. А варить лапшу или еще чего не хочу. Сил нет. Разве что коньяка выпить.
Вытираться не стал. Стряхнул с себя воду на коврик и вышел из ванны в исходном виде - кайф непередаваемый! Особенно после десяти дней в глухом камуфляже и броне сверху.
Так. Кухня. Чистота... Могу и привыкнуть. Окна помыты! У Боцмана в миске остатки какой то каши. Не понял.... Он жрет кашу... Я тоже хочу... Сейчас я даже его консерву слопаю. Холодильник. Кастрюля. Что там? Расплываюсь от нежности - геркулес с мелко нарезанной колбасой. Много! Это для кота много, а мне... Микроволновка сотворила чудо и через две минуты передо мной амброзия. Аллилуйя! Нет, если бы тете Варе не было за шестьдесят, я бы на ней женился. Хотя почему так мало? (Это о каше, а не возрасте роскошной женщины). Я еще хочу. У кота, что ли последнюю ложку отобрать? Но фиг с ним, пусть радуется. Чай, пакетик, готово. О-о-о! В животе заурчало. Терпи, братан, утром оторвемся по полной. Так горяченького поели-попили и СПА-А-АТЬ!
Швырнул тарелку и чашку в мойку, дополз до спальни, рухнул поверх одеяла и отключился.
Владимир
Понедельник. 7-30 утра.
Что за ....? Кто это ко мне лезет? Для тети Вари как-то рано. Однако в замке явно шуруют. Нет, это хамство. Мало того, что воры опять лезут в МОЮ квартиру, так они, хххх, еще и лезут, когда я уже вернулся. Совсем страх потеряли. Выспаться не дали - порешу всех!
Сполз с кровати, подобрался к двери, заглянул в щелку у пола. Входной замок, наконец, щелкнул. Незваный гость пошуршал в прихожей, быстро прошел в гостиную и направился к стеллажам. Чего бы ему там-то надо? (Точнее ей - в щели под дверью явно были промелькнули женские ступни в белых носочках) Не понял. Воры разуваться начали? Все чудесатее и чудесатее. Так. Пойду разберусь.
Неслышно открыл дверь, шаг вперед. Нет, это даже трогательно. Мелкота какая-то, форточница не иначе, сидит у меня на ковре, книжку читает. Нашла, блин, место и время. Причем, что забавно, обувь и куртку она сняла, а дурацкую вязаную шапку-колпак (типа Буратино) – нет. Сидит спиной ко мне. Хотя это и к лучшему, если учесть, что на мне из одежды - только шрамы и шерсть. Украшение, так сказать, естественное. Ладно. Разберемся. Шаг вперед. Шея у нее открытая, хорошо. Старым добрым приемом - двумя пальцами аккуратно (чтобы отключить, а не убить) жму точки на ее шее. Она и испугаться не успела. Мягко шлеп на пол. Минут десять отдохнет.
Пошел одеваться. Штаны, халат. Ну прямо шейх какой-то. Кальяна не хватает. Итак, что мы тут имеем, как сказал некрофил, вкручивая лампочку? Н-да. Преступность мельчает. Девчонка совсем молоденькая. Рост ниже среднего (При желании придраться я бы сказал ох как ниже). Хрупкая. Одета в мешковатые дешевле некуда джинсы и грубый свитер. Лицо маленькое с тонкими чертами, но изможденное. Наркоманка? - не похоже, скорее недосып. Слегка похлопал девчонку по щекам, не действует. Грустно, я все же переборщил. Ногтем прошел по точкам: линия роста волос, кончик носа, корень носа, ямочка подбородка. На третьем круге она застонала. Дернул за ухо - глаза открылись - “Ой!”
Анна
Понедельник. 7-30 утра.
Быстрее, быстрее... Уф, опять лифт не работает. Да когда же эта лестница кончится?! Ну, ничего, Лучика покормлю, цитату найду и на пару... Времени у меня еще час. Ну наконец-то. Седьмой. Дверь. Замок какой тугой, за неделю так и не привыкла его открывать. Лучик спит еще. Славный котейко. Может, мне повезет с его хозяином... Оставит... Ну да ладно, вернется завтра, тогда и поговорим.
Так, разуться, куртку в уголок. Лучик не вышел - точно спит. Ну и ладно. Где там книжка.... Вот она. Омар Хайям. Рубаи. Нет, даже брать страшно - такое старое издание. Но я просто не успеваю в библиотеку. Так... нет, не это...нет, нет... Ага! Подойдет. И вот это еще... Где мой блокнот?
Смотри, чтоб не проник к тебе через забор
Тоскливый смутный страх - крадущий время вор.
Смотри, как над землей вином играют чаши,
Играй- мо...
Что- то коснулось шеи и ... темнота.
Туман в глазах рассеивается, кто-то больно дернул меня за ухо. Открыла глаза: ”Ой!”. Передо мной явный бандит. Огромный, волосы всклокочены, глаза недобрые, рожа небритая и злая. Усмешечка... как у декана на пересдаче.
А почему я лежу? Мама! Сжалась в комок. Но этот детина ткнул пальцем в горло и прижал меня к полу. Маньяк!
- Нет! Не надо!
- Ты кто? – голос хриплый, звучит с усталым любопытством.
- А ты? - даже не знаю, что на меня нашло.
- Нифига себе. Влезла в чужую квартиру и еще отчета требуешь. Деточка, мне повторить вопрос? - горло сдавили тисками.
Владимир
Понедельник. 7-50 утра.
“Ой!”.
Так. Деточка проснулась. Ах, какие мы не - е - ежные. Глазками хлопаем... А глазки–то ничего. И зрачки не мутные. Перепугана, лужу бы не сотворила - ковер жалко. “Нет! Не надо!” - за кого меня приняла... Так, не дергайся. Прижал ее рукой к полу. В таком положении даже взрослые дяди чувствуют себя ой как нехорошо. Рожу сохраняем зверскую, хотя уже смешно. Приступим к допросу:
- Ты кто?
- А ты? - опаньки! Да девчонка-то кремень! Хамить в ее положении... Я просто восхитился.
- Нифига себе! Влезла в чужую квартиру и еще отчета требуешь. Деточка, мне повторить вопрос? – Чуть сильнее обозначил пальцы на ее шее. Этого хватает для психологического эффекта. Страх делает все за меня сам. Обычно это убеждает.
- Я тут убираюсь.
Забавно.
- И кто ж тебя нанял? Платит-то хозяин хоть хорошо? - ну давай, ври мне, деточка, дуй в уши, сладкая. Дрожит всем телом. Кожа под рукой нежная, теплая. Была бы не такая зеленая....
- Меня Варвара Никитична попросила ее заменить - сама не могла. А хозяин завтра вернуться должен.
- Странно, странно. Я чего же к книгам полезла? - я убрал руку с ее горла. Девчонка рывком поднялась и сжалась в комок.
- У меня доклад сегодня. Поэзия. Я никак не успеваю в библиотеку. А тут книга Хайяма есть. Переписать хотела кое-что. И кота...
Я хмыкнул. Все стало ясно. Напугал ребенка, как Бабай из шкафа. Представляю, что она подумала. Надо бы ее как-то успокоить. Я улыбнулся:
- Так это ты Боцмана раскормила?
- Боцмана? - она не поняла.
- Моего кота.
- Вашего?! Так это ВЫ хозяин?! - она вытаращила глаза. Что-то тут не так.
- А ты думала кто?
- Он. - девчонка показала на портрет отца на стене. - Я думала, хозяин - пожилой человек и поэтому рискнула.
Я понял. Чтож, логично.
- Это мой отец. Он умер год назад. С тех пор хозяин я.
- Простите.
- Ничего.
- Простите за книгу. Я... мне пора.
- Чаю не выпьешь? - девчонка опасливо пятилась к двери, помотала головой,
- Мне бежать надо на учебу.
- Ну как знаешь. - лучше пусть уйдет, а то перепугается до заикания, не до поэзии будет ей потом. Видок-то у меня еще тот, да и разговор не получился.
Она шмыгнула к двери, буквально воткнула ноги в кроссовки (зимой - кроссовки, еще подумал я), рывком схватила курточку из угла, рюкзачок и обернулась. Я стоял в трех шагах. Руки скрестил. На лице - добродушие (надеюсь, сквозь щетину его было заметно). Она открыла входную дверь и с облегчением вздохнула.
- А можно? Я ... Лучику... то есть Боцману принесла... - она вытащила из рюкзачка пищевой контейнер. - там каша, он такую любит. Можно?
- Можно... - я медленно протянул руку и взял коробку. Девчонка в тот же миг исчезла за дверью. Только сейчас я понял, что даже не спросил ее имени.
Ну и встреча... А, ладно. Спать – спать - спать. Отнес контейнер на кухню, вернулся в спальню и рухнул на кровать. Боцман, то есть теперь Лучик лениво обмахнулся пушистым хвостом, зевнул и заснул обратно. Все ему до фонаря, счастливец.
Анна
Понедельник. 8 утра.
Уф, выбралась... Ну, Тетя Варя... Удружила. Хотя кто же знал, что он вернется раньше времени. Ой, я ведь ключи ему не вернула. Вот они в куртке. В почтовый ящик бросить? Нет, голову еще оторвет - замка то на нем нету. Так, первый этаж. За дверью голоса - тетя Варя проснулась. Была-не была. Звонок.
- Ой, Нюточка, что так рано, голубка?
- Варвара Никитична, я кота ходила кормить, но там хозяин вернулся.
- Володя? Ночью видать.
- Наверное, Так я ключи вернуть забыла. Передаете ему.
- Что-то бы бледная. Напугал он тебя, что ли? Он парень хороший, правильный, но сгоряча да неожиданно чего не брякнешь. Не боись.
- Он ... бандит? – от слов Варвары Никитичны мне стало легче и я начала трястись. Она улыбнулась и втащила меня в квартиру.
- Володя-то? Нет, конечно. Военный он. В чем-то серьезном. Пойдем-ка чаю попьем. Что случилось-то?
- Я зашла утром, Лучика покормить, книжку взяла, а он подумал - воры.
- Да уж, ясно отчего трясешься. Володя с хулиганами крут бывает. Но ведь ты ему все объяснила.
- Конечно. Он сердиться не будет?
- На тебя? За вылизанную бесплатно квартиру? Да никогда.
- Я уборку делала, думала, хозяин старый, понравится - он мне платить станет. Но к молодому мне идти нельзя.
- Да уж. Прости, я не сказала. Забыла как–то что ты не всех в доме знаешь. Не боись, Нюточка, прорвемся. Пей чай. Если хочешь, я с Володей сама поговорю.
- Да не о чем, я ведь ничего не украла.
- И то верно.
Варвара Никитична переключилась на успехи своей подопечной - пятилетней Светочки. Именно из–за нее я и влипла в эту историю. Мать малышки внезапно угодила в больницу и тете Варе поручили присматривать за ребенком. А так как я искала подработку, и то мыла подъезды, то еще что... Короче, просьба присмотреть за котом в отсутствие хозяина за небольшую плату показалась для меня ложкой манны небесной.
После чая я совсем успокоилась и побежала в университет.
Владимир
Понедельник. 16-00.
Мягкое прикосновение к лицу, влажный язычок на щеке, перебрался к глазам... Хорошо... Опять волосы шаловливо прошлись по носу... Щекотно... Открыл глаза. Вот облом - Боцман. Чего тебе? Жратеньки хотим? Я тоже. Тебе, кстати, принесли (вспомнился утренний эпизод). Вот бы сейчас эта же крошка пришла опять и позаботилась уже обо мне. Эх, никому-то я не нужен...
Ладно, ладно, хватит ластиться. Пошли.
Включил чайник. Что она там принесла? Хм, неплохо жилось котику. За ушком, небось, чесали и по головке гладили. Поменяться бы местами. Воображение услужливо нарисовало хрупкую девочку на моем диване, я рядом, голова на ее коленях, она задумчиво теребит мою шевелюру. Неожиданно для себя возбудился. Вот уж не ожидал. Она же не в моем вкусе. Хотя после боя особенно не разбираешься.
Принесенную девчонкой кашу я съел сам. Внаглую. Боцман и так толстый, а у меня ребра проступили. Маловато. Но больше ничего нет. Надо бы в супермаркет наведаться. Придется бриться.
Внезапно из прихожей донесся легкий звон. Похоже на мобильный. Но мой не включен. Интересно. Ага. Так и есть. Видимо выпал из куртки кошачьей кормилицы, когда она убегала из логова педофила-людоеда. Допотопная Нокия. Зарядка заканчивается. Да, жизнь. Даже телефон есть просит. Что у нее там? В телефонной книжке тетя Варя, некие Ника, Таня, еще Танюша, деканат, несколько номеров просто забиты без подписей. Последнее сообщение-баланс меньше 3$. Типично. Ладно. Поставил телефончик на зарядку. Подумал, позвонил с ее аппарата на свой мобильный, определил номер. Достал из сейфа в спальне ноутбук, подключился, пробил по базе: Платонова Анна Петровна. Девятнадцать лет - надо же, а выглядит не старше шестнадцати. Анкета чистая, по красным базам не светилась. Прописка временная. Нет, не Мата Хари. А жаль.
Ладно, пойду отдам телефон тете Варе, пусть передаст малышке, а в качестве извинения, заплачу за ее номер. Лифт работает. Конечно, если идти вниз - так всегда работает. Тетя Варя оказалась:
А) Дома
Б) На меня сердита.
- Ты чего же, ирод, девочку испугал. Она уж подумала, ты - бандит какой, из города чуть не сбежала. Насилу ее успокоила.
Моя совесть замахнулась полотенцем. Мне иногда кажется, что даже дослужившись до генерала, для данной дамы я все равно останусь пацаном, что разбил ей окно мячиком. Я широко улыбнулся и обнял труднообъятное сокровище всего дома.
- Цел хоть? Где был не спрашиваю. Ох, оброс как...
- Постригусь. Не сердитесь. Я под утро вернулся, устал очень, а тут кто-то ходит. Думал, опять домушники. Сами знаете, что они в прошлый раз учудили. Ну и .. погорячился.
Она всплеснула руками.
- Погорячился! Да Нюточка едва не заикается теперь.
- Нюточка? Что за имя чудное?
- Анюточка она, Анечка. Золото-девочка, только жизнь к ней неласкова, а теперь и ты еще..
- Ладно, не пропадет ваша Нюточка.
- Как же. Я-то ей помочь хотела. Думала в домработницы пристроить к хорошим людям - Северовы и Никифоровы просили иногда помогать. Так для начала велела за котярой твоим приглядеть и чем кончилось... Девочка за спасибо тебе весь дом вычистила, кота обласкала, а ты... как ты мог. Она теперь от всех предложений отказалась, придется петь идти.
- Куда?
- Не знаю. В ресторан, кажется. Она поет хорошо. Но боялась раньше. А теперь, говорит, выхода другого нет. Будет петь под заказ. Боится теперь в чужие квартиры ходить.
- А в кабак, значит, не боится. - Я хмыкнул от потрясающей женской логики.
- Там, говорит, люди. В обиду не дадут. Дите неразумное. Нет у нее никого. Учится, комнату с подружкой вдвоем снимают. Хорошая девочка, а ты... Тьфу на тебя.
Мне стало неловко. И впрямь, нехорошо получилось. Ладно, телефон отдам сам.
- Теть Варь, я извиниться хочу. Опять-таки телефон она у меня свой оставила. Вернуть надо. Как ее найти?
- Адрес не дам, глаза твои бесстыжие. Напугаешь еще сильнее. А вот в Университет сходи. Но смотри у меня – суровая нянька погрозила кулаком. Да, эта дама в гневе страшнее Бен Ладена.
Разузнав, что нужно об Анечке, я рванул в супермаркет. Вечером позвонил Сашка. Судя по голосу - новость у него - пальчики оближешь. Пригласил в ресторан. Ожидаются только наши – странно, мне лично эти рожи уже надоели... Очень заинтригован - что за новость у Сашки, что он готов ради ее оглашения бросить дома жену?
Анна
Понедельник. вечер
“Соловушка”. Ну и название. Как объяснил мне администратор, вечером обязательно должен быть живой звук. Первый час я пряталась за фортепьяно, играла что-то ненавязчивое. Но по мере наступления темноты, публика станет горячее и скоро придет тапер - Кирилл Андреевич. Тогда мне придется идти к микрофону. Боюсь. Оплату обещали сдельную, делить на троих - мне, Кириллу и администратору. Последний - наглый тип с замашками бабника и пошлым именем Карл Модестович, явно на три делит с погрешностями. Но даже крохи лучше, чем ничего. Я сразу его предупредила, что приключений на задницу не ищу. Тот осклабился, но сделал вид, что согласился.
Пришел Кирилл Андреевич. Потасканный субъект с масляными глазками и красноватым носом неудачника. Но кто я, чтобы судить его. Я ушла в каморку, поправить макияж и парик. Не хочу, чтобы меня кто-нибудь узнал. Новая маска мне нравится - рыжий кудрявый парик скрыл лицо, платье-футляр отвлекает внимание на коленки. Перекрестилась тихонько и пошла к микрофону.
Владимир
Понедельник. 22-00.
Сашка пригласил в “Соловушку” - ближе всего к его дому. Столик в укромном уголке, эстрада хорошо видна, но не оглушает обычными воплями.
Собрались все шестеро: сам Сашка, Бен Ладен (Он когда-то был дядей Беней, но после того, как мы его увидели в деле... Тогда мы освобождали группу захваченных детей от полуобезумевших террористов. Холодное зверство дяди Бени по отношению к подонкам само дало нам его новое погоняло), Князь Мишка Репнин, Дюша Долгорукий, Серега Моль и я. Бен Ладен хмуро поинтересовался:
- И? - он еще не выспался, а мы ему уже надоели до зеленых чертей.
- Братья! - Сашка начал было с пафосом, но не выдержал - У меня будет ребенок!
- Серьезно?! Поздравляю! - посыпалось на него.
Наш суровый шеф хмыкнул и рявкнул на весь зал: - “Шампанского!”
- Ради такой новости, прощаю расставание с любимой подушкой.
Наш шеф был вдов, дети уже взрослые. Мы же, его команда дворняг, как он нас называл, не достигли еще тридцати. Иногда мне казалось, что его детьми являемся именно мы. Когда он собирал свою группу, то толи по приколу, толи по какому-то наитию выбрал фамилии, а не бойцов. (Странным образом совпало и то, что мы давно уже дружили). Потом как-то он объяснил “Я сам - Бенкендорф. Был такой граф, жандармский генерал. Романов - сами понимаете, Долгорукий и Репнин - фамилии княжеские, Корф - барон такой был, при Екатерине II генерал - полицмейстер, Шубин - его тезка адъютантом прославился, только недолго. Короче, дворяне одни. Хи-хи. Но пока из вас что путное получится, вы для меня - дворняги. И бегать станете с высунутым языком и шкуры с вас спускать буду.” Дядя Беня слов на ветер не бросает. Но лучше командира представить просто нельзя. Батя. Кстати идея с дворянскими фамилиями была нами сразу подхвачена. Особенно радовался Мишка - раньше его кличка была Репа, теперь же он стал Князем и очень возгордился. Меня же окрестили бароном и, наконец, перестали по-блатному издеваться над именем.
Честно говоря, пить не хотелось. Распили пару бутылок шампанского за здоровье Сашкиной жены, потом папаша (ясное дело) заспешил домой, носить благоверную на руках. Мы откровенно завидовали.
Немного посидели. Я подумал было уходить, но тут на эстраде случилось мелкое безобразие. Перепивший парень полез с нежностями к рыжей малышке, певшей по чьему-то заказу “Останусь пеплом на губах”. Песня мне не нравилась, но голос был в принципе приятный. А вот тип, рвущийся к микрофону, очевидно нуждался в воздухе. Бенкендорф поморщился и кивнул мне с Мишкой разобраться.
Я подошел к шатающемуся парню, приобнял его за плечи, как друга, аккуратно нажал точку на перекачанном плече и бычок пошел со мной, как миленький. Вывел парня на улицу, сунул ему его же сигареты, дал мощный посыл - спать! Мишка тем временем подозвал затихшую певицу и что-то ей пошептал, указав на наш столик. Я вернулся в зал. Девчонка на эстраде тем временем переговорила с пианистом и заявила в микрофон: “Для джентльменов за восьмым столиком с благодарностью от исполнителя”.
И запела. На французском. Я присвистнул. Произношение, слух, голос. Что она делает в кабаке?! Мишка разинул рот от восторга и явно навострил лыжи знакомиться. Песня отзвучала, мы поаплодировали, певица раскланялась. Неожиданно я вспомнил об утреннем инциденте и рассказал ребятам. Серега заржал, Бен Ладен укоризненно вздохнул, а Дюша посерьезнел:
- Володь! А вдруг Судьба? Помнишь, как Сашка с Машей познакомились?
- Да уж. Но знаешь, малолетка-унисекс не похожа на Судьбу в принципе.
- Володя! Если сможешь, встреться с ней. - внезапно встрял Бенкендорф. Он сам очень суеверен, как и все, кто смотрит смерти в глаза. - Ты утром не в себе был.
- Какие вы все заботливые... – я почему-то не хотел светить свои планы насчет похода в Университет.
- Нет, серьезно, барон. - продолжал шеф, - Я каждый раз возвращаюсь домой и молюсь, чтобы там кто-то был. Пусть нудный, пусть ворчливый, но кто-то живой. Пустота сушит нас сильнее, чем похмелье. Вообще, ребята, служба у нас суровая. Столько грязи видеть непросто. Но мы ведь живые и смысл в этой жизни быть должен. Ради кого мы идем куда нас посылают. Ведь не ради денег же. Ради денег можно просидеть в кабинете от звонка да звонка. А башкой рисковать ради них постоянно... глупо. Есть абстрактные и почти утраченные в наше время понятия - честь и Родина. Но ведь это не просто герб и Кремль, будь он неладен. Это ведь люди. Как те пацаны из автобуса. - помните, наверное... (Как не помнить. Десятилетние мальчишки. Рожицы грязные, в потеках слез. Одному сломали ребра, развлекались, подонки. Тогда тем террористам мы руки переломали. Буквально. Медленно. Такое не восстановят.)
- У меня дети взрослые. – продолжал шеф. – Есть ради кого я иду в пекло. Есть кому меня оплакать. Дюша - у него семья, сестры, мать. Мы его бережем. (Дюша вспыхнул и насупился). У Мишки - сестра-красавица. Тоже есть ради кого все это, кого он защищает. Но ты, барон, и Серега - вы ведь совсем одиноки. А если у спецназовца нет надежного якоря дома, он либо погибает, либо уходит в наемники, сами знаете чем они занимаются. Подумайте, братцы. На Сашку посмотрите. Неужели не завидно?
- Батя, семья - это ответственность. Как Сашка будет уходить из дома теперь? Под пули. И что будет с его женой, которая знает, что он может не вернуться?
- Ребята, я сегодня узнал. Вам готовят вторую смену. Можете остаться, а можете уйти в инструктора, если адреналином сыты. В любом случае, серьезной работы будет меньше. Я горжусь, что был вашим наставником. Но я уже стар и эта вылазка была для меня последней. Я хотел вам это сказать через три дня, но раз уж так получилось...
Мы помолчали. Слов как-то не было. Заказали водки, выпили. Разошлись.
Уже вечером вспоминая этот разговор, перед глазами почему-то выплыл дурацкий колпак на голове Анечки и появилась мысль - а почему я его с нее не снял? Какие у нее волосы? Именно этот вопрос укрепил меня в решимость завтра наведаться в Университет.
Анна
Понедельник. вечер
Уже под конец моего второго “отделения” поступил заказ довольно неожиданный. Симпатичный парень, сияя улыбкой, попросил спеть для него и друзей что-то, что нравится мне самой. И пояснил - у нашего друга радость. Сделайте подарок.
Я была тронута. Долго объясняла Кириллу Андреевичу тему, а потом запела на французским. Любимую песню из репертуара Патрисии Каас. Кампания, что сделала заказ, похлопала, потом вернулась к разговору. Что-то не похоже, что сильно радуются, но да Бог с ними. Тот парень дождался моего перерыва и попытался клеиться, но я наплела про ревнивого мужа–вышибалу и смылась.
Еще час и я вернулась домой. Не много, но я заработала. А теперь спать. Завтра занятия.
Владимир
Вторник. 12-00 утра.
В Университет я решил наведаться к полудню. Надо же привести себя в порядок и вообще явиться туда принцем на белом коне, чтобы реабилитироваться за бандитское нападение.
Мобильник Анны я зарядил, деньги на него положил, свой номер в ее книжку вписал. Постригся в парикмахерской на углу. Чтобы не пугать девчонку снова, оделся как можно более по-граждански и, чувствуя себя конченным пижоном, поехал в Университет. В деканате ее факультета милая дама Бальзаковского возраста назвала номер группы и сразу стала тараторить, что Анечка - девочка хорошая, учится отлично, старательная. За работодателя приняла, что ли?
Весь поток находился в одной аудитории на лекции. Перерыв минут через десять. За дверью скучный голос вещал нечто мудрое и вечное. Я расплылся в улыбке. Нахлынули воспоминания. Старик Ставитский, читавший нам, обормотам из академии, линейную алгебру. Я все не мог понять, зачем она нам, военным. Но матрицы мне нравились. Размечтавшись, я вздрогнул от резкого звонка. Дверь открылась и строго хмурящийся колобок выкатился в коридор, на ходу отряхивая руки от мела: ”Бестолочи”. Ну точь-в-точь, Ставитский. Ностальгия сделала еще один укол. За дверью раздался гомон, шаги. Я открыл дверь, заглянул. Н-да... Я и вчера-то не разглядел толком Анечку. А сегодня... Альмамать вашу, хоть табличку в руки рисуй “Анна Платонова, ау!”
Поток - это около ста человек. Лекционная аудитория-амфитеатр заполнена почти до предела. Ощущение - как на птичьем рынке возле клетки с волнистыми попугайчиками. Все на жердочках и все чирикают.
Меня заметили. Девчонки зашептались и захихикали. Молоденькие... Хорошенькие... Эх, где мои семнадцать лет... Уж я бы пошуршал в этом садоводстве...
Что-то толкнуло посмотреть вправо. Четвертый ряд. Одинокая фигурка, сосредоточенно дописывает, уткнув лоб в ладонь.
- Анна! – не слышит. Пришлось звать еще.
Она подняла голову, непонимающе уставилась на меня. Очки на носике.
- Анна! Есть разговор. Выйди.
Анна
Вторник. 12-00 утра.
Нет, все-таки Прохоров - лектор от Бога. Такой нудный предмет, но как ясно и четко излагает. Так, последняя выкладка... Звонок... вывод записать, пока не забыла. На экзамене важно именно это - вывод.
- Анна!
Зовет кто-то. Меня? Подняла глаза и ... задохнулась. В дверях нашего Университета стоит Мечта. Мечта всех девушек и баб. Высокий молодой мужчина, темноволосый, красивый. Короткое пальто, ослепительно белый шарф, стрелками брюк можно порезаться. Гладко выбритый (не то что вчерашний бандит), глаза ироничные, улыбка блуждает в уголке рта. За таким на край света пойти можно... Но не с моим счастьем. Полька, наше местное Баунти, уже сделала стойку. Ослышалась я, похоже, к ней ухажер припылил. Но его взгляд почему-то остановился именно на мне.
- Анна. Есть разговор. Выйди.
Я пошла к двери. Весь поток вытаращился на замухрышку Платонову, которую удостоил визитом Аполлон в пальто. Девчонки презрительно меряли меня взглядами и томно вздыхали на красавца, парни же недоуменно оглядывали меня – типа, что он-то в ней нашел. Но сама я понимала еще меньше. Он вообще кто? Мы вышли в коридор.
- Здравствуйте. Вы хотели мне что-то сообщить?
- Зачем ты одела очки? У тебя ведь хорошее зрение.
Я разозлилась.
- Если это все, то я возвращаюсь. Вы явно перепутали меня с кем-то кому можете делать замечания.
Он вздохнул.
- Трудно с тобой. - и достал из кармана мой сотовый. Я обрадовалась.
- Ой, спасибо. Но откуда? – и тут я его узнала. Сразу стало страшно, я попятилась.
- Чего боишься, не обижу. Аня, я извиниться пришел.
Он ослепительно улыбнулся, не особо раскаиваясь.
- Извинения приняты. Спасибо за мобильный. Мне пора. Прощайте.
- Ну нет, не так быстро. – он удержал меня за локоть. От его прикосновения по телу прошла волна дрожи. Такой реакции я испугалась еще сильнее. Этот тип волновал меня, даже не прилагая для этого усилий.
- Пустите. – надеюсь, голос не дрожит.
- Не раньше, чем ты согласишься выпить кофе в моей кампании.
- У меня нет ни времени, ни денег, ни желания.
- Пятнадцать минут найти всегда можно, угощаю я, а желание... неужели тебе не любопытно, Анна? - хитро прищурился.
- Вы ставите меня в неловкое положение перед сокурсниками.
- Это не неловкость, это их зависть. - легко отмахнулся он.
- Неважно.
- Тогда назначай время и место, где их никого не будет. – он перестал ухмыляться и серьезно добавил, - Мне и в самом деле нужно с тобой поговорить.
- Хорошо. Пятнадцать минут. Кофе. Плачу я сама. В кофейне напротив кинотеатра. Я освобожусь через час. Сразу пойду туда. Но если вас там не будет - ждать отказываюсь.
Он просиял, протянул руку, но я отвернулась и ушла в аудиторию, теряясь в догадках. Чего ему от меня надо? Встречаться, тем более общаться с ним, я не хотела. Точнее боялась. Он за пять минут пробился сквозь все барьеры, которыми я защищалась о этого мира. А его лицо.. Где-то я его уже видела, совсем недавно.
Владимир
Вторник. 13-30 утра.
А девчонка оказалась не амебой. Интересно. Только странное ощущение, что я говорю не с ней... И напряжена все время. Ну не из за вчерашнего же (Только сейчас вспомнил, что вчера она даже не пыталась ни орать, ни устаивать истерику, хотя в той ситуации это было бы более чем естественно). Страх? В 90 % случаев со страхом у женщин я справлялся одной улыбкой. А эта - только насторожилась сильнее. Как переговорщик наоборот.
Вообще, выводы пока делать рано, но она явно отгораживается. И одежда и эти дурацкие очки. Даже если проблемы с деньгами, все равно девчонки стараются выглядеть живо. Но эта - как в скафандре. Да уж, мы нашли друг друга - оба вечно в камуфляже. Судьба? Но что интересно - волосы у нее светлые. Блондинки обычно меня не привлекали. Это Мишка у нас любитель одуванчиков.
Кофейня оказалась крошечной и очень уютной. Лакированные столики и маленькие полосатые диванчики. Аромат кофе (мне прочему-то сразу вспомнился Дрезден, кафе на площади). В меню только кофе, натуральный и самых различных видов. Заказал эспрессо.
Минут через пять хлопнула дверь. Анна растерянно обвела зальчик глазами, но потом пригляделась ко мне. Узнала, похоже, только по белому шарфу. Сама она опять была в дурацком колпаке и темной куртке, но хоть без очков. Я помахал ей рукой, как давний знакомый. (Так, Корф, включаем обаяние на полную катушку!) Анна опасливо приблизилась.
- Здравствуйте.
- Привет. Ты была права. Тут отличный кофе.
- Да. – она заказала мокко и сразу расплатилась.
- Часто тут бываешь?
- Нет. Вы что-то хотели мне сказать. – она прервала мои любезности и строго посмотрела. – У меня действительно мало времени. Скоро на работу.
- Ты работаешь?
- Хватит, прошу вас. Что вы хотели?
- Ладно. Я хотел извиниться. – странно, моя очень интересная для всех персона на нее не производит впечатления? Ну, деточка, ты меня всерьез заинтриговала.
- Я уже приняла ваши извинения. Вы не виноваты - обстоятельства так сложились, можно сказать, судьба пошутила. Теперь все?
Возможно, было бы все, возможно. Если бы не это слово, не мистическое для меня и моих друзей кодовое слово ”судьба”...
- Нет. У меня к тебе предложение. - я замолчал. Обычно все девчонки развешивают ушки. Но эта лишь вздохнула:
- Пока вы сформулируете полгода пройдет. Мне это не интересно.
- Но ты не дослушала.
- И не собиралась, если честно. Ответ - нет. Мне уже хватило впечатлений от общения с вами и неприятностей.
- Это каких же?
- Полкурса начало доставать меня вопросами кто вы и просьбами познакомить. Сплетни мне вовсе не нужны, а из-за вашего появления... Два года насмарку.
- Имеешь в виду свой маскарад?
- Именно. Я просто хочу жить своей жизнью. И жить незаметно и спокойно.
- Спокойно жить можно только в монастыре. В горах Тибета.
- Благодарю за идею. Всего хорошего. – она потянулась за курткой.
- Погоди. У меня еще пять минут, помнишь? - она вздохнула, но села обратно. – Во- первых, спасибо за квартиру. Во-вторых, мне жаль, что я напугал тебя. В-третьих, ты избаловала моего кота. Он консервы есть отказывается и тебя зовет, орет у двери. Не жалко?
- Лучика? - голос потеплел, – Ой, то есть Боцмана. Жалко, конечно. Но я ведь ему вчера кашу приносила.
- Да, вкусная была.
- Вы, что... ее сами? - она недоверчиво подняла брови и едва не рассмеялась.
- Ага, – я радостно кивнул, - и ту что в холодильнике была - тоже. Мне и самому мало оказалось. Хорошо ты готовишь. Коту только Вискас остался.
Она тихо засмеялась. Теперь, когда напряжение страха ушло с ее личика, я поразился - передо мной сидела красавица. Да, в дурацкой одежде, в уродливом вязаном колпаке, но ослепительная красавица. Улыбка красила ее неимоверно! В глазах оказался свет, она излучала юность - я просто залюбовался ею. Анна заметила это и насторожилась. Как забрало опустила. Свет погас.
- Короче, у меня просьба. Я часто уезжаю в командировки. Иногда на пару дней, иногда на неделю. Обычно зверюгу оставлял на тете Варе. Но ты ему нравишься больше. Может возьмешь шефство над котиком в мои отлучки?
- Над котиком? - она насмешливо подняла бровь.
- Ну, у меня еще кактус есть, правда он пластмассовый.
- Не хочу показаться грубой, но, думаю, не стоит мне появляться в вашем доме даже в ваше отсутствие.
- Кота не жалко?
- Жалко.
- А меня? – я посмотрел ей в глаза и отправил эмоциональный посыл: расслабься. Она вздрогнула, но слава Богу, в улыбке не расплылась. И не отупела.
- Вас? Вас надо жалеть?
- Конечно. Я одинок и дичаю. Ворую корм у кота и никому не нужен. Но если серьезно, Анна, теть Варя сказала, что тебе нужна подработка. А мне и правда нужна помощь. Пожалуйста, подумай. Обижать тебя я не буду - слово офицера. А для меня это - серьезно. И потом, ты будешь приходить только в мое отсутствие.
- Я... подумаю. – и вдруг, как опомнившись, - Но только если во время ваших командировок.
- Спасибо.
- Я еще не согласилась.
- Я понял, понял. Спроси совета у тети Вари - она обо мне все знает. Так, тебя подвезти? – она насторожилась.
- Нет, спасибо. Я сама.
- Как хочешь. Но надумаешь - звони. Я тебе на мобильный свой номер забил. – я все ждал, когда она спросит, но, так и не дождавшись, сделал последний шаг сам, - Ты так и не спросила, как меня зовут.
- Вы - Владимир, я знаю.
- А... тетя Варя. – она кивнула.
- Ну, раз уж познакомились, – я протянул ей руку, она неуверенно подала свою. - до встречи, Анна.
Я взял ее ладошку, церемонно поцеловал, глядя в глаза, и дал еще один посыл: расслабься. Она опять вздрогнула. Я помог ей одеть куртку и открыл перед ней дверь. Анна как-то беспомощно посмотрела на меня, рывком повернулась и почти побежала прочь. Я ухмыльнулся. Судьба, значит... Похоже на то...
Анна
Вторник. вечер.
Домой я вернулась на метро. Почему-то меня знобило. Я уже в который раз раскаялась, что вообще согласилась с ним встретиться, но ведь он выбора мне не оставил. Чего ему от меня надо? Если бы была красивой или богатой. В нынешнем виде, мной даже развлечься ему не должно хотеться.
А ведь он меня зацепил. И сильно. И не внешностью - хотя он очень красив и нагло этим пользуется - но мало что ли красивых мужчин. Могла ведь я спокойно общаться с нашими факультетскими аленделонами. Нет, тут не внешность. Тут уверенность в себе, зрелость и ... пожалуй внутренняя сила. Он не боится показаться смешным - кажется я поняла, когда он меня очаровал - когда рассмешил рассказом про кашу. Да, с ним легко смеяться. Он меня зацепил. Аня, не будь дурой. Кто ты и кто он. Попалась под руку, он и занялся со скуки. Лучше бы я этот телефон в подъезде потеряла, золушка урбанизированная... Зачем я согласилась подумать? - Мне как будто мозги выключили в тот момент, заблокировали самосохранение. Как жаль, что нельзя запереть сердечко в сейф и пусть там пылится в безопасности от смазливых нахалов с их котами. Нет, хватит. Если опять объявится, пошлю подальше, а домработницу ему пусть Варвара Никитична ищет.
Танюшка вернулась. Моя соседка. Золотце. Румяная статная хохотушка с ровным счастливым характером. Мы с ней сдружились еще в первые дни в Университете и решили снимать комнату вдвоем.
Танюшка была влюбчива, но, воспитанная в строгих традициях, не выдавала своих мечтаний наружу, а делилась лишь со мной. За эти неполные три года я наслушалась от нее многого. Но всегда на смену восторгам о прекрасных глазах приходило разочарование в том, что “И этот не лучше. Все они пустые.” Я была с ней согласна.
Сама я нарвалась пока только один раз - в школе, в последнем классе - но этого оказалось достаточно. Я уже закончила музыкальную школу и появилось свободное время. Тогда и начались встречи с Глебом, самым видным парнем нашего класса. Рослый и молчаливый, он выгодно отличался от прочих ребят, а его спокойное ко мне внимание разбудило радужные надежды. Он провожал меня из школы, иногда целовал, а потом пригласил к себе на день рождения. Я летала, как на крыльях. Что в тот день завело меня на боковую лестницу в школе? – Ангел-хранитель, не иначе. Наверху, под люком на крышу, была площадка, где старшеклассники устроили нечто вроде экспресс клуба. Я шла туда искать Сережку-старосту и услышала:
- Ну что, уже распечатал Платонову?
- Не, в субботу получу этот подарок. – голос Глеба. Я чуть не заорала.
- Угостишь? – подонок из соседнего класса заржал. (Я даже не подозревала, что они дружат.) Но ответ Глеба был еще страшнее:
- За Катьку - угощу.
Я вылетела с лестницы пулей и бросилась домой. Меня трясло несколько часов. От омерзения, от отчаянья. Неделю оплакивала втоптанную в грязь первую любовь, влюбленность. Свое первое чувство, свои розовые очки. Тогда я и решила закончить школу, уехать в другой город на учебу, но стать невидимкой. Чтобы красота не привлекала всякую мразь. Замаскироваться, чтобы никому не приходило в голову второй раз посмотреть на меня. Чтобы никто не хотел играть моим сердцем ради самоутверждения.
Я верила в Любовь и верю сейчас. Я жду того, кто меня увидит и кому я нужна. Жду мою вторую половинку, ведь у каждого есть такая.
Я стала невидимой. Как ни глупо, это сработало, особенно очки без диоптрий. “Очковая змея”, ”Целка-невидимка”, ”Анька-пулеметчица” – вот мои прозвища на потоке. Последнее - за лучшие конспекты. Я записываю не только выкладки на доске, но и замечания лектора. Перед сессией за моими конспектами чуть не очередь стоит - они считаются счастливыми.
Так я и жила. Совсем одиноко, в своей личной каменной башне, замкнувшись на образовании и надежде сделать карьеру. Потом родители погибли в автокатастрофе, а так как наша квартира была казенной, то... Мне пришлось туже затянуть поясок, искать работу. Тетя Варя была маминой давней знакомой. Помочь она мне не могла, но зато могла подсказать про работу и тут... Владимир.
Вла – ади – ими - ир. Владимир. Владимир. Я растянулась на диване, вспоминая его улыбку, как он целовал мне руку. В тот момент мне хотелось, чтобы он не выпускал мою ладонь. Вот так просто взял за руку и повел на край земли. Вла – ади – ими - ир. Такой красивый. Надо же, именно меня выбрал его кот... Вла - ади - ими - ир. Володя, нет, именно Вла – ади – ими - ир.
Ох! Я резко подскочила. Господи! Да что же это? Я что, влюбилась? Уже? За пять минут разговора? Да у него таких как я – сотни. В день. Боже! Нет, это же будет еще больнее, чем с Глебом. Нет, Нет! А я ведь уже мечтаю о нем, таю, напевая его имя. Чувство к нему налетело на меня внезапно, как буря, как ураган. Я и понять не успела, когда. Как там у классика “Пришла пора - она влюбилась”? Нет, не хочу. Я ведь была так спокойна. Мне и своих проблем хватает, а если еще и он... Нет.
Я схватила подушку и заплакала. Танюшка, сосредоточенно зашивавшая варежку, резко повернулась:
- Аня! Ты что? Тебя обидели?
Я помотала головой. Она бросилась ко мне, обняла, прижала к своему плечу. Я разрыдалась сильнее.
- Что, Аня? Что?
Я мотала головой, признаться Танюшке - значит окончательно признаться самой себе. Не хочу, больно, стыдно, страшно. Она отстранила меня от себя, посмотрела в глаза, потом улыбнулась:
- Ты влюбилась, Аня?! - это даже не вопрос, утверждение. Уж в чем она разбирается, так это в сердечных страданиях.
Я кивнула.
- Уж не в того ли красавца, что сегодня на лекцию приходил? – У меня от удивления даже слезы поутихли. Танюшки сегодня на занятиях не было.
- А ты откуда знаешь?
- Да уже звонили, расспрашивали кто такой и что у вас. Я знать ничего не знаю. Наплела, что твою тезку подозревают в краже и приходил дядя откуда надо, чтобы допросить. А поскольку на фоторобот ты не похожа - отпустил.
- Я вообще ни на что не похожа. Спасибо. Складно ты врешь. - я вздохнула, сквозь слезы.
- Кто он хоть?
- Помнишь, вчера утром, хозяин кота.
- Ты ж говорила, бандит, рожа зверская...
- Он побрился и вообще... - я снова зарыдала. Что я могу объяснить? Как сказать, что стоило мне оказаться с ним рядом в кофейне, мне стало хорошо, хотя я и пыталась быть настороже. Что от его голоса мурашки бегут по коже, а от прикосновения - дыхание замирает... Как током бьет. - Бежать от таких надо...
- Так зацепил?
Я кивнула – Сильнее некуда. Не верила, что ТАК бывает.
- Так может не надо бежать? – Танюшка говорила тихо, - Может ты именно его ждала?
- А ты поверила бы, если бы к тебе завтра приехал принц Фредерик?
- Ну, я и в семь пятниц верю. А что, настолько хорош?
- Могу познакомить. Сама убедишься.
- Ну нет, я не Пенькова.
- Да уж, Поленька наша чуть из платья не выскочила, когда он появился.
- Да, это показатель.
Мы похихикали. Я пересказала беседу в кофейне. Особенно про предложение Владимира.
- Что делать-то будешь?
- Не знаю. И хочется, и колется.
- Не спеши. И поговори с этой тетей Варей.
- Неудобно.
- Неудобно, это когда ты по ночам в кабаке поешь. К тебе еще не липли?
- Обошлось пока.
- Именно, что пока. Администратор хоть нормальный?
- Да не пугай ты меня.
- Вот что. Воткни себе в рукав платья. - подружка покопалась в игольнице и достала две булавки с бусинками. – не Бог весть что, но все же..
- Вуду? – я улыбнулась, представив себе восковую фигурку Карла Модестовича с рыжими усами.
- Нет. Но если кто полезет, втыкай куда придется и беги со всех ног.
- Спасибо.
Таня, Танечка, как же ты была права.
Владимир
Среда. Утро.
Сегодня последний день увольнения. Завтра на службу. Переделал все по дому, хотя после Анны тут и делать то нечего. Отпарил форму. Собрал экстренную сумку. На три-четыре дня могу собраться за две минуты.
Почитал почту - ерунда.
Боцман надоел. Ходит у двери, орет. Ждет Анну. Терпи, братан. Я тоже ее жду. Мне она даже снилась. Сидела в кресле и читала вслух Хайяма. Не помню точно, но вроде про то, что пора выпить (Хороший мужик был этот Хайям). Волосы у нее во сне были распущены, золотые, кудрявые. Чувственные такие.
- Боцман! – кот не повел и ухом. – Лучик! – он повернул голову, недовольно муркнув.
Ого! Ай да Анечка! Кстати, это идея. Взял мобильник и послал SMS.
Анна
Среда. 10 утра.
На второй паре пришла SMS. Обычно мне и звонят то редко. Что там? Деньги кончились? – нет. Странно. Сообщение от Владимира! Я задохнулась и покраснела. Попросилась выйти. В коридоре наконец прочла:
“Аня
Мой садист хозяин заморил меня голодом
За ухом не чешет
По голове не гладит
Обзывает Боцманом
Скучаю
Твой Лучик
PS Повлияй на хозяина”
Мне стало легко и смешно. Надо же. Ведь если бы позвонил, я бы просто не ответила. А SMS... Наверное, скоро позвонит... Надо отключить мобильник. Разговаривать с ним я не хочу. Во всяком случае при посторонних. И вообще по телефону. Кровь бросилась в лицо. Дыхание сбилось. Не хочу... Но что врать себе. Хочу, конечно. Как тогда, в кофейне, смотреть в его глаза, слушать его... Нет, сейчас отключаем телефон, приходим в себя и учиться, учиться, учиться.
Анна
Среда. 14 -20.
Занятия кончились. Включила мобильник. Вышла из Университета. Морозец приятно освежил. Закрыла глаза, ловлю лицом снежинки. Пришла SMS.
“Аня!
Возьми трубку
Это я - Лучик”
Я засмеялась. Звонок. А он настойчив. Улыбаясь, отошла в сторону на боковую аллею. Звонит, не отключается. Вся во власти предвкушения:
- Алло!
- Аня! Это я, Лучик! – пищит в трубку, – спасай мою девятую жизнь. Первые восемь уже кончились.
- Не надо было метить хозяйские тапки.
- Я и не метил. Ты меня обижаешь. Просто выл на дверь, тебя звал.
- Лучик, дорогой. Мне жаль, но за телефонные звонки мне он тебя таки прикончит. Прости, дружок.
- Слушай, поговори с ним. Это ведь он из зависти.
- Да уж, такого красивого кота, как ты поискать - не найдешь.
- Точно. Куда хозяину до моих усов. – гордо неслось из трубки. Странно, но сейчас с ним говорилось легко, словно я знаю его всю жизнь.
- Пока, рыженький. Надеюсь, хозяин почешет твои ушки. - я отключилась от греха подальше. И так стою посреди аллеи, смотрю под ноги и дебильно улыбаюсь.
Звонок. Угадай кто?
- Алло!
- Невежливо бросать трубку, говоря с котом, и так и не передать привет его хозяину.
- Вы правы. Попросите Боцмана передать вам привет.
- Ань, ну чего ты? Все еще сердишься?
- Нет, просто не знаю, как себя вести. Вы непоследовательны. Это напрягает.
- Возможно, но надеюсь, не пугает.
- Не сильно. – Ну это только на расстоянии, но не говорить же ему об этом.
- Это уже лучше. Ты там не замерзла еще?
Я огляделась.
- Вы где?
- Машина под знаком “кирпич” - видишь?. Поехали, я тебя домой отвезу. Не вздумай отказываться - тетя Варя тебе пирожков передала...
Белая невзрачная Toyota. Тепло в салоне. Инструментальная композиция из динамиков. Владимир спокойно ведет машину, слегка улыбаясь.
- Оттаяла? А то у тебя на носу уже сосульки расти начали.
- Спасибо. – я поежилась, – У нас в аудиториях всегда холодно, но я уже привыкла.
- А я тебя еще и на морозе задержал.
- Ну, какой это мороз...
- А между прочим, мой котяра и впрямь отказывается от своего имени и орет под дверью.
- Весна?
- Нет. Тебя ждет, милая.
- Передайте привет. И знаете, у него ушки чесались, я промывала, но наверное, надо повторить.
Владимир нахмурился, резко ускорился и, подрезав Газель, вылетел на стоянку перед супермаркетом. Запарковался и повернулся ко мне.
- Аня, а может все-таки перейдем на ты? Или она тебе так уж нужна?
- Кто?
- Старательно соблюдаемая тобой дистанция. Она что, так тебе помогает?
- Мне так проще. – наконец выдавила я. Так стыдно, когда ты вся прозрачная. Он видит меня насквозь, как бы я не отгораживалась. Защиты от него нет. У меня нет. Но и доверия нет тоже. И от этого мне не по себе.
- Проще, но разве не хочется чего-то другого?
Я молчала, немного помялась и вдруг решилась на откровенность.
- Владимир, я не привыкла к вниманию мужчин вообще. И если честно, не хочу привыкать. Вы мне нравитесь. Очень. Сильнее чем мне бы того хотелось. Для вас это не секрет и не сюрприз, но я не хочу стать очередной строчкой в чьем-либо донжуанском списке. Для меня личная жизнь - это очень серьезно. Поэтому прошу вас - хватит. Пожалуйста.
- Анна, посмотри на меня. - Голос его, глубокий, бархатный, он дразнил воображение. Хотелось слушать его, купаться в нем. Он ждал. Вопреки моему желанию, глаза сами поймали его взгляд. Этого оказалось достаточно - я утонула. Я больше не могла с ним спорить. Сквозь туман до меня донеслось. - Я не обижу тебя, Анечка.
И тут меня отпустило. Я съежилась на сиденье, собираясь с мыслями. Он помолчал и сказал бодро, почти весело:
- Давай, начнем сначала? Как в том мультике, помнишь? Представимся, пожмем руки, выпьем на брудершафт.
- Вы за рулем.
- Нет, точно надо выпить. А то я себя чувствую твоим лектором, вроде вчерашнего колобка. - он совсем развеселился.
- Прохорова? Он классный! - упоминание об этом замечательном дядьке меня ободрило и странно успокоило.
- Я тоже. И, кстати, намного красивее.
- ...И прививку от скромности перенесли в младенчестве.
- Так. Я понял. Меня здесь не любят. Все твои нежные чувства направлены на кошек. Может мне перестать бриться и усы отпустить?
- Не стоит. – я представила это зрелище и хихикнула.
- А ты чудно улыбаешься. Правда-правда. – он ухмылялся, – И краснеешь - ну просто блеск.
- Вы обещали отвезти меня домой.
На мое “Вы” он закатил глаза, но вырулил со стоянки.
Анна
Среда. Вечер.
Вечер прошел спокойно. В нашей “Соловушке” было спецобслуживание – гуляли юбилей какие-то ученые. Песен почти не заказывали. Тамада у них был свой и буйная тетка - жена юбиляра доставала всех своими идеями. Чтобы пораньше улизнуть, спела несколько песен, а в конце выдала “Твои года - твое богатство” и смылась.
Вечером пришла домой, включила мобильный. SMS:
“Аня
Хозяину я за тебя отомстил
В тапки
Он больше не будет
Лучик твой ревнивый рыцарь”
Вла – ади – ими - ир. Как же изменилось все с его появлением. Как хорошо думать о нем, вспоминать... Надеяться. Не хочу, чтобы то, что я испытываю к нему было просто игрой. Не хочу чтобы эта буря была для него объектом наблюдения. А чего хочу? Нежности, доверия. Ха! Хочешь доверия, не доверяя сама? Ласки ждешь, вся ощетинившись? Мечтаешь о любви, боясь дать кому-то затронуть твое сердце? Почему ты не позволяешь себе даже заподозрить, что он - и есть ТОТ самый? Ведь он сам нашел тебя. Да, судьба столкнула, но первый шаг потом сделал он сам. Знать бы что он думает... Ощущение такое, что я для него открыта, как книга. Но вот он... Ему явно не нужно самоутверждаться за мой счет, и дело не в том недоразумении в понедельник. Неужели я его заинтересовала? Неужели его влечет ко мне... Если так, то это - чудо. То самое чудо, которого я ждала.
И вдруг пришла мысль - я все равно ему не могу противостоять. Как там у Булгакова ”Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила нас сразу обоих!”. Во всяком случае, меня точно. Так может быть, пусть все и идет, как идет... Пусть будет роман с таким вот - красивым, умным, сильным. С таким, который умеет обращаться с женщинами и, надеюсь, не будет груб. Не важно, сколько это продлится (а скорее всего это будет очень недолго), но у меня останется сказка. Воспоминание о чем-то прекрасном. Пусть так. Мне все равно ничего не светит. Я так одинока. Пусть же будет в моей жизни что-то яркое, как бусинка, как амулет на нитке. И я поняла, что больше я его не боюсь. Есть робость, неопытность, неловкость - что угодно, но страх ушел! И сердце тихо запело Вла – ади – ими - ир.
Владимир
Четверг, вечер
Весь день был на службе. Чтобы “бока не пролежали”, как выразился Бен Ладен, он согнал с нас семь потов в спортзале. Потом работали с курсантами. С завязанными глазами. Очень развивает интуицию. Суровая это штука - контактный бой один против трех. Тем более когда “слеп” именно один - ты. Теперь я весь в синяках, как олень в пятнах. Но свою тройку я все же раскидал и тоже разукрасил. Уважают.
Как ни прискорбно, но рапорт об отставке нашему шефу подписали. Теперь думаем, кто возглавит группу. Очень надеюсь, что Князь, а не кто-то со стороны. Но, генералы обычно все решают как-то… через…
Интересно, дадут ли спокойно пожить хоть неделю. А то если сейчас ушлют куда подальше спасать заложников или на сборы, то это зыбкое доверие Анны я потом не смогу вернуть. Она права, я - непоследователен. Но что делать, если мое мнение и чувства к ней изменились сильнее, чем я ожидал. Подсел я на нее. И это здорово!
Надо бы ее куда-нибудь вытащить. Так чтобы через пять минут не сбежала. В театр что ли. Или на концерт. Не каждый же день она работает. А кстати где? Варвара Никитична говорила - поет. Ох! Я даже вздрогнул - если ресторан или ночной клуб - девчонку же обидеть могут. Так. Надо бы разузнать.
Анечка. Личико у нее премилое. Светленькая, только нарочито уродует себя. А какова она настоящая? Ну-ка, ну-ка ... Я ведь когда-то рисовал.
Карандашом набросал по памяти черты лица - из того моменты в кофейне, когда она засмеялась. Волосы распустим, взлохматим…. Фигурка – под мешками, что она носит - вроде ничего выдающегося, но явно не уродливая. Так, во что бы ее нарядить? Я даже усмехнулся, вспомнив девчачью игру моего детства “Одень Машеньку”. От трех до семи лет. И вот я, взрослый мужик, в нее играю. Но моя “Машенька” получилась довольно милой - сарафанчик, туфельки на каблучках. Оглядел в целом и ... так, где там мой телефон?
Анна
Четверг, вечер
Ни звонков, ни SMS. Весь день. Сердце сладко замирало каждый раз, когда я на переменах включала мобильник. Ничего. И я опять отключала его. Грустно. На душе пусто и муторно. Чтож, я добилась, чего просила - он отвалил. Да, сказка кончилась. Цветок завял, не распустившись, засушить его и в альбом на память, что есть красавцы - мужчины на свете, но они где-то не со мной. Фу ты, разнюнилась, как героиня романа. Ты же сама этого хотела. Лучше так, пока не увязла выше головы. Нет, красивые чувства не для нищих студенток - ресторанных певичек. Он, наверное, встретил новый объект для изучения. А у тебя на носу сессия. Так что теперь надо успокоиться, и жизнь войдет в свою колею. Скорее бы. Скорее?
Дома я подготовила перевод с французского, немного погрустила, потом взяла себя в руки и поехала в “Соловушку”. Уже подходила к двери, когда мобильник пискнул - SMS. От него! Сердце воспарило, замерло. Дыхание перехватило, руки трясутся, не попадаю по кнопкам. Резко выдохнув, я открыла сообщение:
“Мяу
Мяу
Мяу
Мяу!
(Вы прослушали маленькую ночную серенаду)
Твой Лучик”
От радости и облегчения у меня ослабли и руки и ноги. Закрыла глаза, улыбаюсь до ушей. Мне хорошо... Он помнит... Вла – ади – ими - ир.
Звонок. Срывающимся голосом:
- Алло!
- Привет, Анечка!
- Привет.
- Надеюсь, ты соскучилась. – явно улыбается.
- Немного.
- Ну, немного это лучше чем ничего! Гораздо лучше. А я сегодня весь день был очень занят. Только недавно освободился. Может, встретимся?
- Я не могу, Владимир. Я на работу иду и уже опаздываю.
- Аня, это серьезно. Где ты работаешь? Тебя там не обидят?
- Не должны. Я же не кормлю там кошек.
- Не бей по больному месту - это запрещено гуманистами.
- Гуманисты - это рыбки такие? – от счастья слышать его я несла чушь.
- Нет, это такие тети и дяди, кто запрещает стыдить раскаявшихся безобразников.
- Поняла, больше не буду.
- Нет, серьезно, ты где работаешь?
- Не надо, пожалуйста. Это только моя проблема и я справлюсь.
- Аня...
Но я перебила.
- Владимир, я правда опаздываю. И.. спасибо за звонок.
Вечерок состоялся жуткий.
После двух песенных отделений я пошла в каморку персонала, отдохнуть. Тут и нарисовался Карл Модестович. Дверь захлопнул, рожа наглая, полез лапать. Заехала ему пару раз по морде. Но не помогло. Коронный женский удар коленкой не прошел - у гада большая жизненная школа. Лбом в нос - тоже не получилось. Он сдернул с меня парик, вцепился в волосы на макушке и заблокировал голову. Боль сковала позвоночник. Слезы брызнули из глаз, я заорала. Этот гад заржал, продолжая удерживать за волосы одной рукой, другой уже задирал мое платье. Оттолкнуть я его не могла - сил не хватало, руки слабые. И вдруг в поле зрения попала бусинка в длинном рукаве платья. Танюша! Милая моя, родная. Я выхватила булавку (ее подарок – оберег - благословение) и воткнула в плечо гада. Он взвыл. Ткнула еще раз. Он отпустил мою голову, боль его отрезвила и отвлекла. На этот раз мое колено нашло цель. И с каким наслаждением! Подонок даже не заорал, он резко выдохнул и замер, сложившись пополам.
- Мразь – только и могла я выплюнуть в его сторону. Схватила из уголка свою одежду и выскочила в коридор. За заработком в зал возвращаться не стала, впрочем, как и переодеваться. Выскочила через второй выход и побежала домой...
Господь хранил меня сегодня. Добежала без приключений и без обморожения. Танюшки дома не было. Она нашла себе подработку ночным продавцом в круглосуточном магазине и сейчас была на смене. Напившись чая в одиночестве и согревшись, включила мобильник. Даже не удивилась:
“Жаль что не могу помурлыкать тебе колыбельную
Твой Лучик”.
А мне-то как жаль. Обессиленная, уснула.
Владимир
Пятница
С утра был на службе, но после обеда нас отпустили. Ребята решили завтра съездить за город, побегать на лыжах, порезвиться на свежем воздухе, пикник и прочее. Бенкендорф обещал проставиться напоследок, опять же Мишу поздравим. Есть только одно большое НО. Все будут парами (кроме шефа). Вопрос на мильён: как уговорить Анну? Ломал над этим голову, вдруг звонок. Дюша Говорун.
- Что случилось, Андрей?
- Барон, ты представляешь, я хотел Натку пригласить, но оказывается меня Серега опередил. – в голосе Дюши уныние.
- Не отчаивайся, Наташка ему за тебя сама отомстит. Ты же ее знаешь.
- Не в том дело. Мне ехать не с кем. Кого попало же не пригласишь.
- Ой, не плачься мне, у самого голова болит.
- Тоже не можешь определиться?
- Определиться-то я могу, но вот уговорить...
- Барон, я тебя не узнаю. Чтобы у тебя были проблемы с уговорами..
- Увы, друг мой.
- Уж не...
- Дюша, это не телефонный разговор.
- Лады.
- Слушай, ты на своем мастодонте поедешь?
- Ну тебя, Корф, хорошая машина. Я в нее столько вбухал. – нежность Андрея к его УАЗу-Патриот была предметом всеобщих шуток. На свое пятнистое чудовище он установил все возможные навороты - от лебедки, до защиты чуть не против авиаобстрела (Внешний вид получившейся конструкции вызывал недоумение и настойчивые ассоциации с автомобилем Бэтмена). Ничего из этого ни разу не пригодилось ему самому, но зато в наших поездках в лес или на пляж, Долгорукий вечно работал МЧСом для засевших куда не надо бедолаг и очень гордился этим.
- Это да или нет?
- Не телефонный разговор... - ехидно ответил он. В конце концов, мы договорились встретиться в кафетерии при супермаркете - закупаться в дорогу доверили нам.
Я заехал на заправку, пока ходил туда-сюда, на мобильник пришло сообщение - Анна!
Анна
Пятница
Уроки с утра пролетели незаметно. Лекция, факультатив по философии, пара по английскому (наверное, не стоило мне браться за два иностранных языка, но уже поздно). После занятий включила мобильный. Ничего. И вдруг подумала, что я сама ему ничего ни разу не писала. Стеснялась? Не хотела навязываться? А ведь я уже не скрывала, что рада его звонкам. Может, сейчас? Я же так хочу его видеть. Особенно после вчерашнего. От него исходит что-то успокаивающее меня и волнующее одновременно. Просто SMS. И я отправила:
“Привет Лучик
спасибо за колыбельную
сильно по тебе скучаю
передай привет хозяину
Анна”.
Нажала кнопку отправить и тут же схватилась за голову, желая провалиться сквозь землю - что он подумает? С пылающим лицом доплелась до скамейки в холле. Звонок. Ах! Непослушными пальцами жму:
- Алло!
- Ань, привет. – это не он, это Танюшка. Мы не виделись с ней со вчерашнего утра.
- Привет. – видимо в моем голосе такая тоска, что она сразу поняла.
- Ань, извини, но это только я. Я утром домой пришла, а тут твое платья порванное. Аня, с тобой все в порядке?
- Да. Обошлось. Но не по телефону.
- Ты где сейчас?
- В Универе.
- Ты сегодня работаешь?
- Нет. – меня передернуло, - свободна и бедна, как героиня Бронте.
- Героиня, подходи к Пассажу. Я вчера премию получила. Угощу тебя мороженым и поболтаем. Надоело дома сидеть.
- Тань, только чай, ладно?
- Ладно, но с пирожными. А Бронте надо сменить на другого автора. Перро подойдет? - подружка отключилась.
Владимир
Пятница,16-00
Прочитал SMS и расплылся. Девочка моя! Стеснялась, наверное, до судорог, пока писала. И теперь ждет звонка, затаив дыхание. Набрал ее номер. Занято. Ну ладно, набрал сообщение:
“Аня!
Привет хозяину передал
Он ходит гордый
Но знай у меня усы все равно лучше
Лучик”
Детский сад какой-то, причем ясельная его группа. Надо как то придумать, как ее уговорить на поездку. Работа эта... Ладно, встречусь с Дюшей, закупимся, потом что-нибудь и нарисуется.
Анна
Пятница 16-30
Пассаж. Огромный магазин в три этажа. Наш любимый кафетерий располагался рядом с детской зоной. Хорошо в нем было то, что посетители его, как правило, были люди семейные и не лезли знакомиться. Мы с Танькой заняли столик в уголке, заказали чая с пирожными. Я рассказала о вчерашнем случае. Благодарила Таньку. Она так возмущалась, что я расплакалась. Подружка сочувствовала, а потом решительно отправила меня умываться и приводить себя в “боевую готовность”, а то “как с прынцем своим по телефону говорить будешь”. Я смущенно хихикнула, вспомнив ответную SMS Владимира и послушалась.
Когда я вернулась из дамской комнаты, меня ждал сюрприз. На моем месте сидел приятный темноволосый парень с теплой улыбкой и с удовольствием заигрывал с моей подружкой. Их идиллию разрушать не хотелось, но моя сумка лежала на скамейке рядом с ним. Танечка радостно помахала мне рукой и, когда я все таки приблизилась, представила:
- Андрей, а это Аня - моя лучшая подруга.
- Очень приятно. – парень вежливо кивнул, уступил мне место, а сам пересел к Танюше. - Девчонки, я друга жду. Не гоните пока, ладно? Я то мне одному - ну просто хоть в петлю. Да и мест свободных вокруг пока нет.
- Зачем же гнать? – Танька стреляла глазами. - Сидите, ждите друга. Мы свои темы уже исчерпали, не помешаете.
- О! Может подскажете... - встрепенулся он.
(Начнется сейчас. Где лучше отдыхать, что из вин предпочитаете в это время суток - брюзгливо подумала было я, но ошиблась)
- У нашего друга жена ребенка ждет. Что можно ей подарить?
- Ей? - Танюшка задумчиво насупила нос, – Коляски, кроватки, пеленки и прочее покупают сами, разве что кенгурин. Но знаете, подарите светильник, который реагирует на звук. К малышу вставать пригодится.
Андрей кивнул и повернулся ко мне, явно тоже ожидая совета.
- Кресло-качалку. – хмуро буркнула я. Если честно, я до смерти завидовала неведомой женщине, которую любит не только муж, но и его друзья.
- Зачем? – Андрей хлопнул глазами.
- Успокаивает, расслабляет... Но это я так, не знаю что посоветовать толкового.
- Девчонки, а ведь это и впрямь идея!
Он покопался в кармане, достал сотовый, потыкал в кнопки и заговорил:
- Барон, ну где ты там. Мне тут такие идеи насчет подарка подсказали!
- ..... – буб-бур из трубки звучало подозрительно знакомо.
- Лады, жду.
- Девчонки, я вам обязан. Я могу как-то отблагодарить?
- Расскажите какой-нибудь смешной случай. А то у нас в Университете перед сессией тоска зеленая.
Андрей - умница. Выдал серию охотничьих баек, врал, по-моему безбожно, но весело и легко. Вдруг замахал кому-то за моей спиной.
- О! Барон! Девчонки, за мной пришла моя совесть.
Танюшка подобралась, явно впечатленная. А я уже не удивилась, услышав рядом бархатный баритон:
- Привет. – у нашего столика стоял Владимир. - Андрей, ты был прав - Судьба.
О, Боже!
Владимир
Пятница,17-00
Что там у Дюши за идея, надеюсь, не аквариум. Стоянка почти забита. Запарковался, пошел в Пассаж. Андрей обнаружился около детского обезьянника в кампании симпатичной хохотушки и ... я не поверил глазам. Этот дурацкий колпак мне разве что не снится. Нет, сожгу я его, как кожу царевны-лягушки. Сорву с нее и сожгу. Троица между тем веселилась. Меня уколола ревность - при мне Анна еще так не смеялась. Хотя, может все дело в подруге. Я подошел ближе.
- Привет. – и, увидев вспыхнувшее лицо Анны, ощутив всем существом волну ее радости, хотя и безуспешно скрываемую, добавил, - Андрей, ты был прав - Судьба.
Дюша непонимающе поднял бровь.
- Можно? - девушки кивнули. Анна - чуть заметно, ее подруга - радостно. Я протянул руку последней. – Владимир.
- Таня, - рукопожатие.
Я сел рядом с Анной, спокойно чмокнул ее в уже пунцовую щечку, - Здравствуй, спасибо за SMS.
Таня вытаращила глаза, Андрей прищурился.
- Так что у тебя за идея?
- Вы знакомы?
- Ага. Это она меня в понедельник напугала. – я расплылся в улыбке. Аня подскочила.
- Я?! Это ты меня напугал!
- О! Мы, наконец, на ты.
- Ой, - она села и опустила голову.
- Девчонки, - раздухарился Дюша, - раз уж мы все знакомы, может вы с нами завтра на природу поедете? Нет, правда. На лыжах покатаемся, у костра посидим. Машка сбитень обещала. Пробовали когда-нибудь сбитень? Это же мечта, амброзия!
- Не, Андрей, амброзию я в понедельник у своего кота отобрал. – встрял я. Анна захихикала. Но сбить Говоруна Долгорукого с курса труднее, чем вывести тараканов в общаге.
- Таня, Анечка, поехали. Мы едем большой группой. Почти семьей. Будет весело и хорошо.
Татьяна явно заинтересовалась. Не зря Дюша так хвост распушил. Аня же замерла. Под столом взял ее ладошку, мягко
